Некоторое время мы жили в одном старом доме, который бы построен вначале 20 века и был типографией, а потом был реконструирован в жилой дом, в котором помещалось 8 квартир. В доме имелось патио, совсем небольшого размера. Оно было настолько маленькое, что при высоте строения в три этажа (плюс крыша) в этом патио солнца никогда не бывало. Наша квартира располагалась на третьем этаже и занимала два уровня, захватывая пространство под крышей. Окна выходили на патио и на внутреннюю часть квартала. Так как мы жили на третьем (и четвертом) этаже, то у нас было солнечно, тем более что окна были большие, местами «в пол». Но «солнечно» означало жару летом и собачий холод зимой, так как с такими окнами в одно стекло и двумя уровнями протопить все помещение было нереально, а львиная часть тепла утекала сквозь крышу и эти самые окна. Зато у нас была на крыше своя большая терраса, на которой мы красиво посадили разные деревья и поставили столик и кресла.
Разумеется, что звукоизоляция в этом доме была совсем никакая, но мы от этого не страдали, так как смежных соседей ни у кого не было (каждая квартира занимала одну из сторон квадрата, образующего патио, стыкуясь с соседями только кладовками или лестничными пролетами. У тех, кто жил на самом верху, не было и соседей сверху. У тех, кто эил в самом низу не было соседей снизу (на первом этаже был паркинг и какой-то зал для собраний, здаваемый в аренду)
Однако от отсутствия у нас звукоизоляции страдали соседи. Ну, мы так подумали, и потому я обошел всех соседей с просьбой отнестись с пониманием, что наши дети в 8 утра играют на пианино. Игру на инструменте было очень хорошо слышно в тихом патио. Мы имели полное право делать что угодно с 8 утра, но хорошие отношения с соседями были важны и потому я заручился их поддержкой и заодно получил море комплиментов в стиле «о, а мы думали, это – радио» или «как хорошо они играют, мы часто заслушиваемся». Мою просьбу облегчало также то, что дом и так стоял в окружении трех церквей, которые с 7-00 утра каждые четверть часа звонили в колокола, чей звон был точно раз в 5 сильнее, чем игра на пианино сквозь закрытые окна.
Так продолжалось около двух лет, до того дня, когда арендаторы одной из нижних квартир, все окна которой выходили в патио, съехали и в нее вселилась странная пара молодых людей. Странная, в основном, своим образом жизни. С ними никто не пересекался. Парень был очень занят херней, ну, то есть, не работал и на улицу не выходил. Жил по ночам, втыкая то ли в компьютер, то ли в телевизор, а днем спал за закрытыми шторами. Дневного света в этой квартире, поэтому, не было. Питались они доставкой, о чем можно было судить по составу их мусора, который, рассортировано, каждый понедельник, жильцы выносили под входную дверь дома. Барышня работала учительницей и ухаживала за этим оболтусом. Вид у обоих был болезненно бледный, поведение — явно социопатическое.
И в один прекрасный день я получил анонимное письмо, подписанное «ваши соседи» в котором вежливо звучали угрозы, если мы вдруг продолжим играть на пианино. Кто это написал было понятно. Ведь новые жильцы не знали, что с остальными соседями я мило договорился и «ваши соседи» никак не тянуло на коллективную просьбу.
С этого времени началась война. Были привлечены соседи, городская служба посредничества, полиция, кто угодно. Парень отказывался от переговоров. Суть требований оболтуса сводилась к тому, что он не хочет ничего слышать до 12-00, так как это мешает ему спать. Потом суть его требований скатилась к тому, что «перфоратор – можно с 8 утра, а вот пианино – нельзя». Потом он начал угрожать детям, причем, с использованием расистской риторики. Я, в свою очередь, провел замеры шума по приборам и показал, что шум не превышает норм, даже для ночи. Я и мой арендодатель согласились на то, чтобы дооборудовать квартиру звукоизоляцией, при условии, что он даст замерить шум «до» и «после». Но он не согласился, так как ему явно был нужен конфликт, а не его разрешение.
Потом он начал бегать в подвал и вырубать нам свет. Потом он начал регулярно звать полицию, которая регулярно приезжала, крутила пальцем у виска, но и теребила нас для составления протоколов, которых я потом насчитал больше 20. В конце концов, он стал воровать всю почту из нашего почтового ящика, на котором не было замка.
Переговоры арендодателей зашли также в тупик, так как оказалось, что парень как-то знаком с хозяином своей квартиры. Мой хозяин квартиры порывался выкупить его квартиру, а его выставить на мороз. Он также помог мне с адвокатом, но это ни к чему не привело. Как оказалось, когда человек – мелкое говно, с ним ничего сделать нельзя в рамках разумного бюджета. Полиция, которая была на моей стороне, постоянно говорила «у нас нет доказательств». На мои возражения, что скрытная видеозапись его действий незаконна, они разводили руками. Да, собственно, и было понятно, что они таким «мелким» делом заниматься не хотят, а парень, как потом оказалось, и так у них на учете, так как он не просто так съехал с предыдущей квартиры, а после войны с соседями там.
Но с почтой я решил поймать его на горячем. Однажды ко мне пришла посылка, которую я забрал прямо из рук почтальона. Я аккуратно открыл упаковку, достал содержимое, насыпал в упаковку порошок стевии (белый мелкозернистый порошок, служащий подсластителем), сделал маленькую дырочку и положил посылку назад в почтовый ящик. Через час я лицезрел хорошо видимую дорожку из порошка стевии, которая протянулась от моего пустого почтового ящика к квартире соседа.
Сделав фотографии и все запротоколировав, я помчался в полицию с доносом. Полиция снова не хотела вообще принимать мое заявления, явно пыталась отмазаться, пока один из полицейских, услышав краем уха, мою историю, не сказал, э, постойте.
Наконец, я сидел в комнате, общался с полицейским, тот писал протокол. Я ликовал, но недолго. Оказалось, что этот псих побежал в полицию раньше меня с жалобой, что сосед хочет отравить его «белым порошком». И вот я уже не жертва, а подозреваемый по уголовной статье, в которой что-то там про химическое и биологическое оружие. И что мне как минимум грозит компенсация расходов на химический и бактериологический анализ этого «белого порошка»
Жертвой я был недолго, ровно до того момента, как я спросил, а каким образом я мог травить соседа «белым порошком», если он был в посылке на мое имя и лежал в моем ящике?
На этом этапе дело вошло в состояние «давайте замнем», но я спросил, а что, мой сосед, никак не ответит за его ложные показания, кражу имущества и так далее? Меня заверили, что ответит и я довольный ушел из полиции.
Потом полиция мне прислала отмазку, что сосед сказал, что посылку он взял не из почтового ящика, а из общей полки (куда почтальон кладет посылки всем, кто не указал номер квартиры), что он посылку «взял, чтобы передать мне» (ага) и что у полиции снова «нет доказательств», а я мог посылку сфотографировать в своем ящике, а потом переложить на общую полку, чтобы типа спровоцировать соседа (избирательно так).
Но в итоге сосед, видимо после тяжелого разговора с полицией, почту красть перестал, некоторое время не дергал рубильником и не вызывал полицию. Через полгода вся эта ерунда началась снова, но на почтовый ящик я уже успел поставить замок.
Парень пытался несколько раз устроиться на работу в окружающие магазины продавцом, но нигде больше пары недель не задерживался. Мы благополучно съехали с этой квартиры, а бывшие соседи принесли нам новость, что у парня и этой девушки родился ребенок. Ну, теперь он точно будет «счастлив» от тишины в доме. Мир ему.