Lloyds подход

Проблематика

Все понимают, что любая выборная система управления, по которой ответственные решения принимают делегаты неких общин, не является совершенной, а лишь представляется единственно возможным выходом в обществах, в которых нельзя собрать всех в одно место или оббежать всех, чтобы сформировать общее мнение.

У такой системы наличествуют два серьезных недостатка:

• размытие веса голоса каждого члена общества. Его голос передается делегату, который сам участвует своим голосом в принятии решений. Практически, вес голоса отдельного гражданина равен нулю.
• исходящий из первого недостатка эффект отчуждения, когда власть, будучи избранной, уже не имеет связи с избирателями и занята реализацией своих собственных интересов.

Такое положение дел характерно не только для государства, но и для корпораций, управляемых наемными менеджерами. При этом, чем корпорация меньше, тем больше шансов, что наемник будет профессионалом, а чем корпорация больше — тем больше шансов, что наемник будет политиком.

Варианты решения проблем с назначением во власть профессионалов ущербны, так как упираются в вопрос: «А кто будет оценивать профессионализм самого профессионального?». Вариант ответа на этот вопрос, предусматривающий приглашение во власть «варягов», которых можно оценить со стороны и которые не имеют местных привязок, был распространен и был достаточно продуктивен. При этом, разумеется, население могло влиять на решения власти лишь бунтом, так как их голос, передаваемый через выборную систему, не учитывался вообще.

Можно ли вообще избавиться от делегирования и организовать прямое участие населения в законодательном процессе? Намеки на возможность такого уже есть. Информатизация общества уже на этом этапе позволяет допустить прямой учет голоса каждого гражданина в решении любых вопросов. Практически, достаточно легко организовать вместо парламента «вечный референдум».

Жуткая утопия, скажете вы и будете полностью правы. Невозможно представить себе, как какая-то домохозяйка профессионально разбирает статьи бюджета, чтобы целенаправленно и с пользой для общества тратить налоги, которые она сама же и заплатила. Также невозможно себе представить, что буквально каждое решение парламента будет выливаться в предвыборную кампанию с пропагандистами со всех сторон. Не подходит.

Lloyd’s

Но к чему написано в названии слово Lloyd’s? А к тому, что на этом рынке существует любопытная система принятия самостоятельных решений, при этом облаченная в форму контролируемого делегирования. Тем, кто не в курсе, как она работает, мы ее сейчас опишем.

Итак, Lloyd’s изначально создавался, как «кооператив» физических лиц, готовых нести ответственность всем своим имуществом за риски, которые они подписались страховать. От слова «подпись» и пошло название их работы: андеррайтер. Разумеется, что у каждого конкретного андеррайтера кишка тонка страховать целый корабль и он мог бы принять ответственность на страхование, скажем 0.1% от его стоимости с тем, что остальные доли застрахуют другие андеррайтеры. Потому Lloyd’s и есть «кооператив» — в одиночку большие риски страховать слабо, а гуртом і батька легше бити.

Когда андеррайтер принимал риск на страхование, он писал, что готов застраховать часть риска по определенному тарифу согласно определенным стандартным условиям страхования (это — важно). И, если корабль стоил 30 млн. фунтов, а андеррайтер был готов взять на себя 0.015 части риска по тарифу 0.2%, то этому андеррайтеру причиталось 900 фунтов страховой премии и он обязывался выплатить 450 000 фунтов при наступлении убытка.

Такой способ страхования очень надежен — маловероятно, что значительная часть андеррайтеров не сможет выплатить по риску ввиду полного обнищания; сами лимиты, в пределах которых андеррайтер был способен принимать риски — строго контроллировались собратьями по цеху; также Lloyd’s контролировал честность андеррайтера, а само решение о выплате принималось не андеррайтером, а аварийными комиссарами, которые руководствовались правилами страхования. Было важно, чтобы набор рисков, скажем (пожар, буря, захват пиратами) и правила страхования были обозначены до того, как андеррайтеры начнут подписываться под риском — чтобы не вышло, что разные андеррайтеры имели ввиду разные условия страхования и страхователь, таким образом, не получит всю страховую выплату. Андеррайтеры, разумеется, не бегали по портам и судовладельцам, а сидели в своих офисах. А бегали — брокеры. Их работа была — оббежать рынок и разместить 100% риска, за что и получить свои комиссионные.

Но, возьмем конкретный пример: Требуется застраховать самолет Ту-154, 1982 года выпуска, летающий регулярными рейсами из Тбилиси в Москву. 50% андеррайтеров не знакомы с тем, что такое Ту-154, 70% стремаются от слова «Тбилиси», еще 65% напрягает слово «Москва», а 30%, особо осведомленных, в курсе, что там, в принципе, может возникнуть война. В целом это называется — неуверенность в риске или незнание риска. У них нет ни информации, ни аналитики, ни статистики убытков. Они, конечно, могли бы покопаться с неделю и составить для себя картину риска, но им лениво. Они лучше подпишут от пожара какие-нибудь бетонные балки на дне Тихого океана и будут счастливы. Это как игра в преферанс. Недозаказа не бывает. 🙂

Работа брокера в данном случае заключается в том, чтобы найти одного-двух андеррайтеров, имеющих представление о риске. Этих ребят называют «ведущий андеррайтер» или leading underwriter. Тот, кто первым подпишется и поставит на бумаге, скажем 0.03% самолета по тарифу 2%. Брокер может вытереть холодный пот со лба, поблагодарить мэтра и пойти по рынку, собирая подписи менее уверенных андеррайтеров, а потом, когда половина риска размещена, можно идти по новичкам, показывая им, что всё чин чинарем и волноваться нечего.

Брокеры, перед походом на рынок, имеют свои ритуалы. У них есть ритуальные кафешки, где они должны выпить кофе, ритуальные трусы, ритуальные манеры и т.п. Они — волнуются. Если не найдешь ведущего практически сразу, то рынок будет знать, что кто-то пытается разместить что-то, от чего отказалось уже некоторое количество неглупых андеррайтеров. Перспективы кислые.

Комиссию брокеру платят, что интересно, страхователи, а не страховщики. Платят именно за размещение риска. А страховщики работают с брокерами тоже, благодаря их репутации. Ведь именно брокер будет урегулировать убытки. Именно брокер отвечает за полноту информации о риске, именно брокер согласовывает то, какие именно правила страхования надо использовать. Это не наши, украинские, «20% низачто», а реальная плата за реальную работу.

Политика

Получив представление о том, как работает Lloyd’s, можно уже пытаться моделировать систему управления, в которой выборная власть отсутствует в принципе.

Например, нам надо распилить бюджет. Каждое домохозяйство внесло свою сумму налогов в прошлом году и, в принципе, все могут рассчитывать на то, что приблизительно такой же суммой можно будет распоряжаться и в следующем, предусматривая некий рост своих доходов. Сумма всех возможных к уплате налогов от всех домохозяйств и есть бюджет, а их прогнозируемый рост — дефицит бюджета. Куда потратить деньги? На какие статьи?

Тут в работу включаются те, кто хочет бюджетных денег — конкретные мед.учреждения, строители, дорожники, энергетики, военные и т.п. Им надо собрать у населения деньги под свои проекты. При этом, разумеется, за ремонт дороги Житомир-Коростень «голосовать» будут жители именно этих городов плюс бизнесмены, которым эта дорога нужна в транзитных целях. Дорогу будут хотеть построить несколько компаний. Каждая хочет денег. Кто побежит по «рынку» их просить?

Побегут — брокеры. Они пойдут убеждать людей в том, что какую-то долю их налогов стоит отдать именно на этот проект и именно этому исполнителю проекта. Надо ли им всех убеждать? Нет. Рано или поздно выдвинутся признаваемые обществом профессионалы, ведущие, к мнению которых люди будут прислушиваться и за мнением которых будут идти.

Оббегать всех физически уже не надо — достаточно иметь некий софт по типу социальной сети (Иванову «нравится» потратить 0.1% своих доходов на постройку моста (ссылка на проект) через Днепр в Запорожье. Нажмите «Мне нравится» и станьте первым среди своих друзей, кому это понравилось).

Или, представим себе, что рассматривается вопрос строительства дорожной развязки. Какой проект принять за основу? Кому что нравится? Кто верит какому авторитету, который просто болтает языком, а еще и тратит физически долю своих денег на тот или иной проект. В конце концов, развязка строится за конкретные деньги конкретных налогоплательщиков. Так пусть они, налогоплательщики, и проголосуют за ту или иную развязку (подпишутся под тем или иным проектом, доверяя тому или иному исполнителю, той или иной смете). Причем, все население участвовать в финансировании развязки не должно. Людям из Шепетовки, если они не посещают Киев еженедельно, — по барабану, что там будет в Киеве. А ведь нужно просто собрать конкретные деньги — так будем собирать их у конкретно заинтересованных в пользу конкретного исполнителя. А если не оправдал доверие, то «админресурса» победить в следующий раз у тебя нет и не будет. Так как нет власти, даже делегированной. Что там про мать порядка?

Пенсионер или немощный? Делегируй родственнику. Является ли «ведущий» делегатом? В какой-то мере да. При этом, он полностью контролируем и можно выбрать себе другого «ведущего», если с этим ты почему-то не согласен. «Срока полномочий» нет ни у кого. Можно в любой момент самому стать «ведущим», если ты уверен, что к тебе будут прислушиваться. При этом, никаких регулярных выборов и отчужденных от избирателей делегатов нет. Все воздушно и автоматично. Но.

Нюансы

Голоса людей должны учитываться только в том случае, если их участие в общем бюджете — честно. То есть, должна быть обеспечена 100% уверенность населения в том, что все поголовно платят налоги и какие именно. Чтобы было видно, кто богатый, а кто бедный. Чтобы не было «друзья подарили» или «а это не мое, это — тещи». Тогда, кстати, и мотивация богатых (капиталистов) изменится с желания распилить бюджет к желанию распределить его правильно. Они же, фактически, делят свое, а не чужое.

Стоит понимать, что опасения относительно того, что сверхбогатые при таких раскладах получают сверхвласть, не обоснованы:

• Сверхбогатые на самом деле не очень и богаты в этой стране. Все, чем они владеют, это какие-то предприятия в каких-то офшорных зонах. А «их» заводы принадлежат не им, а тем предприятиям. То есть, их богатство нерезидентно и участвовать в распределении доходов не будет. Налоги они же не платят так сильно, как хотелось бы.
• Если у сверхбогатого появляется капитал здесь, то ему придется объяснить источник его происхождения и, как минимум, заплатить налог на сам капитал, а потом еще и налог на доход, который этот капитал приносит. А как максимум ему придется сесть в тюрьму — после безуспешных попыток объяснить, как этот капитал у него появился и почему те самые налоги не уплачены раньше, если он появился честно.
• Ну и мотивация, как уже показано выше. Если я заплатил миллиард налогов и «подписал» потратить их на закупку у себя же работ по строительству, скажем, аэропорта, то раздувать смету в целях распила смысла нет. Вся сверхприбыль все равно в виде налогов вернется в казну, а исполнитель работ, если он пытался «дописать» смету, фактически сам себя ограбит. Он может и нажиться, если заставит подписаться на стройку достаточно много других людей. Но… Кто будет идти за «ведущим», который имеет явно свой шкурный интерес?
• Все выше описанное, практически, будет мотивировать всех и богатых и бедных к уплате честных налогов, так как никто не будет пытаться их «попилить» или присвоить; и все будут знать, что куда расходуется.

Честность сбора налогов можно обеспечить только прозрачностью транзакций людей. Чтобы каждый мог видеть доходы и расходы каждого, для начала стоит отказаться от наличных денег. Также важно вообще развернуть мотивацию в такую сторону, чтобы людям хотелось платить то, что сейчас называется налогами.

А кто же будет исполнять решения такой власти? Кто будет писать другие законы, по которым живет общество? Как кто? Брокеры. За комиссию. За честную комиссию, уплаченную за их тяжелый труд.