— Джек, видишь эту кучу дерьма?
— Да, Том.
— Хочешь, я тебе дам 100 долларов, а ты ее съешь?
— По рукам!
— А теперь ты- Том, видишь ту кучу дерьма?
— Да, Джек.
— Хочешь, я тебе тоже дам 100 долларов, а ты ее тоже съешь?— Не вопрос!
— Джек, а тебе не кажется, что мы на шару дерьма нажрались?
Когда люди принимают решение вступить в брак, они ищут какую-то пользу для себя в партнере, которого они выбрали. Если мы берем что-то для того, чтобы получить пользу то мы планируем это эксплуатировать. Брак – это намерение эксплуатации партнера, а вся супружеская жизнь – взаимная эксплуатация. Мы, вступая в брак, всегда рассчитываем получить больше, чем отдать. Иначе это не будет называться эксплуатацией или, более спокойными словами, получением пользы.
Браки, в которых одному партнеру удается эксплуатировать другого в большей степени чем другому первого, недолговечны. Никто не будет терпеть эксплуатацию и предпримет действия для разрыва отношений. Равновесные браки – вещь крайне маловероятная и практически невозможная. К тому же, равновесный брак вообще лишен смысла для обоих партнеров, так как отношения, существующие в нем, очень напоминают отношения ковбоев из анекдота, вынесенного в эпиграф.
Жизнь наполнена браками средней степени несчастья, в которых эксплуатируемый партнер не расторгает брак лишь потому, что он не готов столкнуться с издержками выхода и готов терпеть монополию. Брак будет расторгаться тогда, когда прямые и косвенные затраты эксплуатируемого партнера, связанные с расторжением брака будут сравнимы в инвестиционной перспективе с потерями, которые партнер несет от ежедневного нахождения в браке. То есть, если «платежный баланс» одного из партнеров приводит к потерям в 10 условных единиц в год, то на развод можно идти, если он обойдется в меньше, чем, скажем, 100 единиц – зависит от ощущений человека, принимающего решение о разводе: насколько далеко он способен заглянуть в будущее, как много еще готов терпеть и так далее. Соответственно, эксплуатирующий партнер таким образом корректирует свое поведение, чтобы эксплуатируемому было не выгодно идти на разрыв отношений.
Если эксплуатируемый партнер живет «одним днем», то есть, умственно ограничен, то ему можно и вообще на шею сесть. Так как такой партнер сравнивает расходы на развод не с суммой издержек от нахождения в браке, а с издержками конкретно сегодня. Ведь, если не смотреть в будущее, потерять 10 единиц лучше, чем потерять 100 – значит, выгодно терпеть.
Приобретение для брака неумного партнера – хорошая перспектива с точки зрения обеспечения надежности этого брака. Тем более, что уровень взаимной эксплуатации, как правило, не постоянен. Он может со временем, возрастать, например, потому, что один партнер будет брать от брака все меньше, а давать все больше. Муж, делающий карьеру и становящийся все более качественным отцом-инвестором будет давать браку, со временем, больше, чем жена, теряющая со временем свою физическую привлекательность и фертильность. Точно также и наоборот, жена, вкладывающая свои силы, душу и культуру в воспитание детей будет являться более ценным ресурсом для семьи, чем безработный или пьющий муж.
Единственное, что останавливает людей от выбора себе в партнеры «простых, но надежных парней» или «тупых, но грудастых блондинок», это культура, которую, благодаря ее свойствам, требуется передать в следующее поколение точно также, как и гены. Каждый партнер так или иначе ожидает от другого, что он будет вкладывать свою культуру в общих детей. И если один из партнеров заметно менее культурен, то и передавать, собственно нечего. Смысл брака исчезает, не успев появиться. Также естественный отбор у людей пошел по такому пути, в котором не только культура, но и интеллект партнёра являются явными сексуальными преимуществами. Если бы люди, выбирая себе партнера, никак не ценили бы его интеллект, то они бы никогда не смогли стать видом живых существ, обладающих разумом. Интеллект дает человеку явные преимущества в выживании и потому он – важный фактор в выборе партнера.
Получается, что надежный партнер является неким компромиссом между желаемым высоким уровнем интеллекта и культуры и, точно также желаемой ограниченностью и неспособность планировать будущее дальше, чем до Нового года. Сверхумники будут выглядеть непривлекательно — явными занудами и теми, кого тяжело обманывать. Совсем тупые – неспособными воспитывать детей или вообще оставаться обеспеченными и здоровыми в современном мире. В итоге мы наблюдаем 30 декабря толпы в супермаркетах, состоящих из людей, неистово скупающих продукты, которые дальше Нового года думать не умеют и подсознательно считают его «самым последним днем», но, зато счастливых в семейной жизни. Таких подавляющее большинство. Природа и простая экономически-инвестиционная логика выбора партнера постарались, чтобы люди не становились слишком умными или слишком тупыми, иначе это может помешать их размножению[1].
Вступая в брак мы начинаем злую и безжалостную игру взаимной эксплуатации. Ставки велики – вся жизнь. Попытки угадать «кто кого» производятся уже на церемонии бракосочетания – кто первый наступит на рушник, тот в доме и хозяин – одна из таких примет. Люди не осознают величины ставок и играют. Хотя если мы спросим у любого, готов ли он сыграть в орлянку на все свое состояние – орел, все потерять или решка – все удвоить, то в большинстве случаев мы услышим отказ. Люди ценят надежность и инстинктивно избегают рисков. Лучше остаться «при своих» чем играть в столь рискованную игру. К тому же, в отличие от орлянки, брак это именно взаимная эксплуатация и там нет, по большому счету, выигравших. Нельзя сохранить брак, не привнося в него что-то со своей стороны и даже эксплуатируемый партнер вынуждает эксплуатирующего стараться, чтобы «нетто убыток» не превышал уровня принятия решения о разводе. Утешит ли раба на каменоломнях то, что его надсмотрщик, такой же раб, тоже рубит камни в другую смену, но чуть больше?
Но к браку нас ведет не разум, а инстинкты. Встроенная в нас система вознаграждения, рассчитана на простую коммуникацию, к которой прибегает дрессировщик, желающий принудить тюленя хлопать ластами «в ладоши», стоя на тумбе и держа мяч на кончике носа. Наши гены, ведя нас по пути размножения, точно также, как и дрессировщик, выдают нам сахарок за хорошее поведение и бьют плеткой за плохое, невыгодное для них. Гены не умеют общаться высокими абстракциями и потому стимулируют нас идти по стандартному пути, гарантирующему с максимальной надежностью, передачу генетической информации в следующее поколение. Шаг за шагом: сначала нам сделают приятно за то, что мы влезли на тумбу. Потом нам сделают приятно за то, что мы удержим мяч на носу, а потом – за то, что мы аплодируем ластами.
Применение мотивации в бизнесе точно также должно предусматривать вознаграждение не только за окончательный результат, а за промежуточные шаги. Нет смысла награждать продавца большим призом, чем комиссионным вознаграждением, за то, что он совершил продажу. Мы не регулируем, таким образом поведение продавца и не стимулируем его к правильной активности. Мы не помогаем продавцу прийти к продаже. Правильные стимулирующие меры должны учитывать и количество совершенных звонков клиентам (в виде принуждения или в виде вознаграждения) и количество встреч и количество отправленных коммерческих предложений. В продажах есть термин «воронка продаж», в целом он означает, что совершив определенное количество звонков, можно получить, через несколько шагов сделку. И чем больше будет сделано звонков, тем больше, несмотря на отказы, будет назначено встреч и тем больше будет сделок. Философия отслеживания промежуточных результатов лежит и в подходе BSC – Balanced Score Card, согласно которому, кроме конкретных финансовых показателей – объемов продаж или прибыли, следует отслеживать клиентов – их количество, качество и удовлетворенность. А чтобы клиенты были удовлетворены – нужно следить за процессами. А процессы делают люди. Получается, что правильная кадровая политика может обеспечить как бы «сама собой» и хорошие продажи. При этом, вообще невозможно управлять бизнесом, глядя на свершившийся факт – объемы продаж и прибыль. Исходя из подхода BSC, сотрудникам устанавливают ключевые показатели эффективности так, чтобы они получали премии за вещи, которые прямо и косвенно влияют на объемы продаж (клиенты, процессы, кадры), а не за сами продажи.
Точно также действует и встроенная в нас система вознаграждения. Есть «стандартный сценарий» — найти партнера, вовлечь его в брак, получить от него материнские или отцовские инвестиции, вырастить следующее поколение, которое будет содержать наш генетический материал. Когда девушка получает удовольствие от того, что прижимается к парню – ее вознаграждают за это гены – молодец, хороший тюлень. Девушке уютно. Девушке хочется следующего шага – поцелуя. За поцелуй она тоже получит сахарок и ей будет приятно и уютно. Точно также как будет ей уютно, если она сможет найти сухое убежище в грозу – она получит вознаграждение за результат поисковой активности, дающей ей больше шансов на выживание и, следовательно, размножение. Удовольствие от расщелины в скале, которое будет получать девушка, будет находиться в прямой связи с тем, каков уровень опасности будет исходить от бури, бушующей снаружи. При этом, в спокойный день, девушка вообще не получит никакого удовлетворения от посещения таких мрачных укрытий. Парень будет получать удовольствие, делая подарки девушке. Ему будет искренне приятно их делать, хотя, на самом деле, весь его молодой организм в этот момент просто исполняет следующий шаг, ведущий его к размножению.
Дрессировщик со временем перестаёт давать сахарок тюленю за каждый выполненный им шаг. Сахарок выдается в конце трюка, если требуется этот трюк повторить впоследствии. Но тюлень продолжает совершать серию последовательных действий, ведомый надеждой на сахарок. Ведь, на самом деле, тюленя заставляет делать что-то для него необычное не награда, а ее обещание. Обещание награды, а не сама награда заставляет нас вступать в отношения с противоположным полом, хотя никакой награды как таковой мы не получаем. Мы получаем еще большее обещание еще большей награды. Гены играют с нами в финансовую пирамиду – не давая нам ничего взамен, заставляют нас страдать все больше и больше с каждым следующим шагом на пути к счастью. Счастью ли? Мы стремимся исполнить свои желания, даже не осознавая того, что человек, которому нечего больше желать подобен во всем человеку, которому ничего больше не хочется. Апатия и депрессия, а не награда – вот, что ждет нас в конце любого пути, на который нас ставит система вознаграждения в нашем мозгу. Счастливы те, кто не достиг до конца своих целей. Они не доживают до апатии и депрессии и полны жизни до самого последнего момента.
Система вознаграждения, как дрессировщик, обещающий, но не дающий сахарок, обещает нам, что все будет хорошо, когда мы найдем себе партнера. Потом, что все будет хорошо, когда вы поженитесь, несмотря на то, что брак сам по себе – риск несчастья с вероятностью 50%. Потом она нам обещают – вот родите детей, будет счастье. Потом просит потерпеть, когда они вырастут. А когда выросли, начинает требовать внуков. Но, в реальности, каждый следующий шаг приносит все больше забот, проблем, несвободы и затрат. Нас продолжают подбадривать наркотиками, которые выделяются при первом поцелуе, при виде детской улыбки, пятерки в школе, первой влюбленности наших детей. И это – стремление к следующей цели, наполняет нашу жизнь смыслом, которого, на самом деле нет.
С точки зрения экономики, менеджмента и управления рисками, имело бы больше смыл заводить детей, не вступая в брак, а получая все «брачные сервисы» на аутсорсинге. Именно так все чаще поступают состоятельные мужчины, которые покупают донорскую яйцеклетку, выбирая биологическую мать из банка доноров, оплачивают услуги суррогатной матери, а женятся, по контракту, на третьей особе. Для них расходы на подобные манипуляции оказываются более приемлемыми, чем риски, сопутствующие вступлению в брак с матерью своих детей. Однако, в большинстве случаев, мужчины не способны самостоятельно родить ребенка, а женщины нетрудоспособны некоторое время до и после родов и, соответственно, в большинстве случаев требуют поддержки. Вместе с тем, состоятельной женщине также, как и состоятельному мужчине, выгодно рожать самостоятельно, выбрав для себя качественного самца-осеменителя или выбрав подходящего кандидата в банке доноров спермы.
Мужчина или женщина, находящиеся на верхней ступени социальной, культурной или интеллектуальной пирамиды, если вступают в брак, с большей вероятностью будут эксплуатируемым субъектом, а не эксплуататором – их родительские инвестиции и уровень культуры будут позволять им давать больше, чем брать от брака, а их интеллект, умеющий считать на будущее, будет стимулировать их к разводу и делать их несчастными.
Чтобы перейти от модели взаимной эксплуатации к модели взаимной выгоды, стоит выключить желания и инстинкты и принять трезвое и обдуманное решение, в котором нет месту словам “любовь”, “привязанность” или “страсть”. Инстинкты, которые маленькими шажками толкают нас в долговую яму взаимной эксплуатации, удовлетворяются самым примитивным, транзакционным уровнем сделки. Хорошим признаком транзакционной сделки является количество времени, которое мы тратим на обдумывание сделки и количество эмоций, которые участвуют в ее заключении. Чем меньше эмоций и чем больше обдумывания — тем скорее сделка похожа на консультационную или стратегическую. Счастливый брак, который обеспечивается инстинктами, от инстинктов же и зависит. Например, пары, ведомые инстинктами, и не наблюдающие постоянного ежегодного приплода, должны или разойтись, или начать искать приключения вне семьи, так как “модуль оценки бесплодности”, встроенный в каждого из нас, начнет стимулировать супругов к смене партнера. Люди всегда искали защиту от такого поведения, начиная с чисто манипуляционных техник вроде организации дорогой свадьбы и заканчивая законодательным запрещением развода и адюльтера. Сейчас эти меры все менее актуальны. При этом, институт брака существует до сих пор лишь потому, что он превратился или превращается в сугубо экономическую, не эксплуататорскую, а, наоборот, взаимовыгодную, сделку. Современный брак это, по сути, потребительский кооператив, участники которого выигрывают от совместного использования материальных благ. И тогда, кроме взаимной биологической эксплуатации, партнеры от брака начинают получать четкие материальные выгоды, тратя на свою жизнь и быт значительно меньше денег и ресурсов и защищая себя от временных неурядиц вроде болезни или потери работы.
Однако, брак экономически выгоден партнерам лишь до тех пор, пока у них нет детей. Наличие детей нивелирует экономические преимущества участников брака. Дети требуют ресурсов и времени, дети увеличивают риски и уменьшают свободу. Нет никакой экономической выгоды в том, чтобы кормить еще нескольких спиногрызов, рассчитывая получить у них стакан воды перед смертью. Если нет экономической выгоды, а дети все равно появляются на свет, значит есть биологическая. Наши гены меньше всего озабочены процветанием каждого из нас, но больше всего процветанием нашего потомства. Наши гены постараются сделать так, чтобы мы чувствовали себя несчастными без детей, если программа размножения у нас не выключена по каким-либо причинам. И в этом случае брак также можно рассматривать как взаимовыгодную сделку, когда вынужденные затраты ресурсов, идущих на воспитание следующего поколения, распределяются между обоими родителями, а счастье, читай наркотики, материнства и отцовства оба родителя получают в полной мере.
По сути:
- Брак – это взаимная эксплуатация. Взаимные преимущества от брака можно получить, только если в браке не планируются дети.
- Если вы принадлежите к «сливкам общества» — у вас выдающиеся «товарные» характеристики на сексуальном рынке: состояние, интеллект, культура, внешние данные, то вам, вероятно, стоит отказаться от брака, так как вы станете скорее жертвой эксплуатации, а не эксплуататором.
- Слишком умные не размножаются. Они становятся умнее своих генов.
- К браку нас ведут инстинкты. Однако, встав на путь, который нам уготовили наши гены, мы обречены на вечные поиски счастья, но не счастье само по себе.
- Самое лучшее – выбрать себе партнера разумом, не будучи еще в него влюбленным. Любовь придет, она включится автоматически, если вы достаточно долго имеете близкие и дружеские отношения, основанные на взаимопомощи и взаимной пользе, с представителем противоположного пола.